Одиночество многих воплотилось в единении с себе подобными, занявших позицию в интернет - пространстве – «технический прогресс - наше всё», объединившее людей и народы в некое подобие неделимого целого. И выглядят они, словно звёзды на тёмном ночном небе, уютно расположившиеся на своих местах на определённом расстоянии от Луны, мерно покачивающейся в невесомости и сонно улыбающейся какой-то жутковатой, больше походящей на гримасу, холодной улыбкой.
Но это она, эта смеющаяся над одинокими, руководимыми ею звёздами или планетными светилами, каждое из которых имело своё имя, не давала возможности приблизиться им друг к другу даже на расстояние вытянутой руки.
А звёзды дёргались, трепетали, мерцали… и угасали, их попытки воссоединиться не увенчивались каким-либо успехом. Либо и вовсе умирали, а люди потом снизу констатировали факт смерти ещё одного звёздного одиночества. И некоторым, особенно, детям, очень хотелось, чтобы эти бледно-голубые светлячки, порою напоминающие снежинки, кружились дружным хороводом, взявшись за руки, пели и танцевали, как и они, находящиеся очень далеко, но всегда стремящиеся к звёздам, к тому пространству, в котором было так одиноко даже коренным жителям, рассредоточившимся по всей Галактике, под названием Космос. Так, как назвал её человек, эту галактическую систему, который давно осознал всю свою беспомощность, невозможность хоть чем-то помочь этим маленьким, и не очень планеткам, так густо населяющим космическую вселенную, мечтающих о воссоединении их душ, но так и остающихся на далёком расстоянии друг от друга.
Но эти, свои детские мечты некоторые выросшие и давно повзрослевшие мальчики и девочки пронесли через те тернии, так и не достигнув звёзд, и привнесли сюда, в реальный мир, сделав его подобием галактического бассейна, решив, что хоть так, они сблизят планеты и воплотят свою мечту в жизнь.
ЖЖЖ
Мальчик по имени Сохо тоже уже давно вырос и стал большим, покинул родительский дом, обзавёлся семьёй и был даже уже совсем немолод, оставаясь в душе в свои пятьдесят с небольшим тем же детским мечтателем.
Все его бывшие сверстники, с которыми он шёл в ногу, как и с развивающимся техническим прогрессом, осваивая новые изобретения человечества, взрослея поэтапно, строя вместе общие планы о полётах в космос, к тем звёздам и к Луне, на которую так любили они смотреть детьми по ночам, закутавшись с головой в одеяло и наблюдая из кровати холодную неприступность мрачно улыбающегося светила… позже, возводя всё новые предприятия, на которых потом конструировались космические корабли, для того, чтобы затем осуществить мечту их детства и оказаться совсем близко к желанному, но пока так не исполненному.
Исполнилось или произошло только то, что, как и те звёзды в небе, все они находились теперь на разном расстоянии друг от друга, хоть и на одной общей планете.
А Сохо, выучившись точным наукам, став инженером, по-прежнему читал из школьной программы полюбившегося уже тогда ему Достоевского, считая того ассом из ассов в знании человеческой сущности. Ему хотелось подражать великому писателю, нет, не писать, как он, а знать людей такими же, какими увидел их классик, а потом описал в своих произведениях.
Когда-то Сохо прочитал слова Бердяева о Достоевском, который говорил, что только ему одному, этому писателю, ставшему великим, было присуще, небывалое отношение к человеку и его судьбе: «… вот где нужно искать его пафос, вот с чем связана единственность его творческого типа. У Достоевского ничего и нет кроме человека, всё раскрывается лишь в нем, всё подчинено лишь ему» А кто-то подметил, что внимание Фёдора Михайловича, всегда было устремлено только на людей, что он схватывал только их природу и характер, и что интересовали его исключительно люди, с их душевным складом, с образом их жизни, их чувства и мысли.
И видно, всё же в тайне хотелось Сохо стать таким же известным, как любимый им, по многу раз перечитываемый автор - прозаик. Но в своё оправдание говорил только, что потому и его интересует человек во всех его проявлениях.
Но Достоевский жил и работал совсем в другое время, другую эпоху, когда не было настолько развитой техники, люди не пользовались автомобилями, ездили на конках или в каретах, не мечтали о полётах в космос и тем более, не знали о существовании виртуального мира, в который можно было позже, уже сейчас попасть с помощью изобретённого интернета. И потому писал человек, сталкиваясь воочию с живыми людьми и вовсе не из глобальной сети, охватившей теперь весь мир, поглотившей людей, которые потонули в ней, словно в морской пучине мирового океана, но, всё ещё пытаясь как-то удерживаться на плаву. Но это у них не очень хорошо получалось. Потому что выглядели они, будто барахтающиеся в водяной жиже разучившиеся вдруг плавать пловцы, пытающиеся держать голову на весу над водной гладью пустынного океана, на огромных просторах которого с трудом можно было разглядеть себе подобного.
Тем не менее, любовь к писателю позапрошлого века была настолько велика, что Сохо решал действовать, будто это он и есть Достоевский, ну, или, во всяком случае, всегда помня высказывания великого классика «Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и ежели будешь разгадывать ее всю жизнь, то не говори, что потерял время…» стремился достичь уровня познания человеческой сущности.
Правда, у него не получалось, как у Фёдора Михайловича, повстречать очередного героя своей будущей книги, пройдясь по заснеженным улицам Петербурга, кутаясь в шинель от залетающего под полы пронизывающего до самых костей и завывающего свистящего ледяного ветра, заглянуть под надвинутый на глаза козырёк зимней шапки прохожего и решить, что вот, это он, его Раскольников или душевно больной князь Мышкин, глядя в глаза человека, случайно встреченного им на пути к произведению, уже созревающему у него в голове.
Сохо поступал гораздо проще. И эту простоту его действий обеспечивало ему существующее интернет - пространство, которое он рассматривал, как некое поле для своей деятельности в так желаемом им познании человека.
Ему казалось, что теперь всё гораздо легче, чем в те времена, когда жил великий писатель, и что, возможно, он достигнет больших результатов в изучении естества людей. Ведь теперь появилась такая возможность общего единения, это виртуальное общение вместо прогулок по холодному неприветливому городу. Он забывал только об одном, что люди, в сущности, оставались прежними, такими же, какими их описывал Достоевский в своих романах – подлыми и коварными, жестокими, а порою милосердными…. С той лишь разницей, что тогда, раньше можно было намного быстрее разобраться в их натуре. И то, не обходился человек без ошибок, в определении человеческих качеств у встреченного им нового знакомого. Но была реальная возможность заглянуть под тот козырёк и узнать врёт тебе человек или скрывает правду за глазами, в которых отражается его душа.
Но Сохо был неутомим…
Он не считался с такой жёсткой реальностью, возможностью обмана, когда не понимал или не знал наверняка, с кем он имеет честь вести беседы в том виртуальном пространстве, когда уверенность в выставленной собеседником своей, не чужой фотографии отсутствовала начисто, не говоря уже о той информации, которой счёл своим долгом поделиться новый персонаж этого незапланированного спектакля, сценарий которого разыгрывался не всегда, как по написанным нотам, а шло исполнение совсем иной партитуры…
Но эта его убеждённость в своей правоте, могла однажды сыграть с ним злую шутку, а его планы и мечты разбиться о скалу непобедимости его твердыни.
И, продолжая любить и полностью соглашаться с Фёдором Михайловичем, Сохо попадая на страницу какого-нибудь человека из интернет - пространства с личной фотографией, всегда очень внимательно её рассматривал, пытался представить того в жизни. Потом приступал к следующему этапу своего разработанного плана, знакомился с темами, которыми делился пользователь сети, выяснял, насколько ему самому интересен этот человек, имеет ли смысл с ним познакомиться поближе. Просматривал людей, входящих в круг общения этого пользователя, что пишет он сам и что пишут ему его так называемые виртуальные друзья. Если приходил к выводу, что всё же интересен ему он, то считал, что интуиция должна подсказать, что ещё посмотреть, почитать у того, дабы образ наполнился содержанием. Если отгадывал, то мог уже лично написать незнакомцу для уточнения деталей. Ежели ему не отвечали, то считал такое тоже некоей информацией, а исходя из содержания всё же ответа, думал, что же конкретно было в том, что только что узнал, считая такое и вовсе полным достоверным портретом уже своего знакомого, фото которого он успевал во всех подробностях рассмотреть до того. И вот перед Сохо, по его мнению, уже была готовая личность. Дальше он отмечал у себя в уме, что это за человек, не придёт ли он к нему с ответным визитом. Мало того, он, скорее всего что-нибудь напишет Сохо…. А потом... дело за малым, но самое, интересное считал он, получить ответ, правильно понял он человека или нет.
Порою, не смотря на свою такую активную деятельность в виртуальном пространстве, чувствовал всё же мужчина себя жертвой душевного одиночества и тогда моментально прибегал к своему же рецепту, не ожидая ни подвохов, ни ударов в спину.
Но при этом всегда помнил, что если воспользовался этим вариантом один раз, то больше никого в этот день посещать нельзя. Такое стало уже для него нечто привычкой, ритуалом… Он начинал ждать к себе в гости нового своего знакомого с ответным визитом, причём, в непрерывном промежутке времени, и потом решал, что, если кто-то заходил к нему под ником «аноним», то, скорее всего это и был его неавторизованный Vizavi… И это тоже являлось для него ценной информацией о человеке.
Вот так и познавал Сохо, помня все прочитанные им книжки Достоевского, людскую сущность… Правда, романов не писал, великим со временем тоже не стал, а только вступал в очередной «клуб по интересам», который находил себе в любой новой социальной сети, куда каждый раз наведывался и ощущал себя докой в знании членов этого виртуального сообщества.
ЖЖЖ
Но реальный мир никогда не ограничивался только виртуальным пространством и людьми, находящимися в нём. И не все придерживались точки зрения Сохо, что это единственное место для познаний истины и потому не являлись постоянными участниками таких сетевых игр.
Возможно, им было чем заняться, помимо такого времяпрепровождения, игры в "жмурки" или "отгадай загадку" ?
А может, они в отличие от Сохо, просто слегка выросли из такого? Может, имеют более серьёзные занятия в жизни, чем только общение в виртуальном мире, которое отнимает кучу времени, и которое можно потратить на что-то более достойное и привлекательное…
И возможно, кто-то понял давно, насколько эта виртуальная жизнь затягивают, отрывая от настоящих реалий, что является своего рода зомбированием, или даже порою провокацией на выставление себя на посмешище...
Но Сохо, не догадывался ни об этих вещах, ни о том, что кто-то из его новых знакомых давно уже вычислил по IP-адресу его компьютера его фактическое место нахождения… такой же завсегдатай соц. сетей, ищущий друзей по интересам, именующий себя «Одиноким Виртуалом», в котором Сохо успел разглядеть в своей обычной манере, сначала по фотографии, потом, пообщавшись чуть-чуть, человека с большой буквы.
А этот Человек писал мудрые посты, и фотографию выставил, не вызывающую сомнений в его порядочности, такого, благообразного вида старичка, очень похожего на Достоевского, ни в коем случае не на главного героя из «Преступления и наказания».
Но его истинное изображение было давно распечатано правоохранительными органами и развешано на всех столбах ни одного города. Нет, его не объявили в международный розыск или не искали через ИНТЕРПОЛ, но преступление он всё же совершил, и не одно, знакомясь, таким способом в виртуальном пространстве, не имея определённой цели, а просто являясь маньяком, которого никак не могли вычислить и поймать. Принимая различные образы - то на фото он почти Маяковский, то Владимирский централ, вернее, его представитель, в зависимости от выбранной им жертвы, теперь он явился в роли великого писателя Достоевского, на похожее изображение которого и клюнул Сохо, охочий до новых людей с большой буквы.
А ведь он так любил не раз повторять известную полюбившуюся ему фразу: «Человек есть тайна. Её надо разгадать, и ежели будешь разгадывать её всю жизнь, то не говори, что потерял время… я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком…»… Ну, может быть и сам Фёдор Михайлович, и Сохо и были людьми, но окружающий их вакуум, и даже не виртуальный, не сильно баловал такими же представителями рода человеческого, как и они сами. Потому, один описал огромную плеяду негодяев, но зная наверняка с кем столкнулся, не покидая реальный мир и не вступая на зыбкую почву виртуального пространства, где было больше возможностей не попасть в яблочко. А другой, попался, как кур во щи, превратив сказочную интернетовскую пыль в жестокую реальность бытия для себя лично.
И потому, однажды вечером, сидя в мягком кресле, в своей уютной маленькой квартирке, по обычаю погрузившись в изучение очередной фотографии незнакомца из той, нереальной реальности, Сохо не услышал скрипа половиц у себя за спиной, не увидел занесённого над его головой в лучших традициях достоевщины, топора, а только мягко, беззвучно опустился окровавленным лицом с размозжённым черепом на дисплей своего компьютера, где он так долго искал соратников по уму, а нашёл свою смерть.
А «Одинокий Виртуал» продолжил свой путь к следующей реальной жертве из нереального мира, зная, что его ждёт ещё ни одно такое путешествие в интернет - пространстве, в котором собралось такое огромное количество людей, таких же одиноких, как только что живой немолодой уже мужчина, мечтающих о воссоединении звёзд в небосводе, которым не давала такой возможности огромная Луна, холодная сардоническая улыбка которой напоминала сейчас гримасу удовольствия, проступившую на лице «Одинокого Виртуала», выступившего в роли настоящего Раскольникова, но пришедшего из мира тьмы, называемого, виртуальной паутиной интернет-пространства, окутавшей и захватившей в свои сети умы простых, но настоящих людей, так и оставшихся наивными мечтателями, за что и поплатился жизнью Сохо, лежащий в луже собственной крови, не сумевший даже осознать, что погиб он от почти что руки любимого им Достоевского...
....
Тем временем, пока багровое пятно на столе всё больше растекалось, становясь похожим на тот мировой океан, в котором ещё барахтались люди, звёзды так и не сошлись в один ряд, оставаясь на своих привычных местах, а их покровитель блекло и удовлетворённо продолжал смеяться над происками людей, так и не внявших призыву оставаться в настоящем, не стремясь попасть в «никуда», в то неизвестное, в котором есть место только одному одиночеству - «Одинокому Виртуалу», наказывающему их за непослушание, за отказ услышать голос разума, реально звучащий у них в ушах…
© Copyright: Полина Брунштейн, 2015
Свидетельство о публикации №215012602109